Колониальный товар

Футболист-философ – именно таким образом в нем смогли смешаться алжирская земля и французская кровь. Его детство прошло в нищете и страхе, сначала на маленькой алжирской ферме, а потом на окраинном районе Белькур. Его отец, Люсьен Камю, эльзасец по происхождению, погиб на Первой мировой войне, когда маленькому Альберу был год. Мать, Кутрин Сантэ, испанка по национальности, была глуха на одно ухо и неграмотна, из-за чего часто меняла места работы. Тем не менее, ей все равно удавалось в одиночку содержать семью. Большую часть детства Камю провел под опекой очень строгой бабушки, которая регулярно била его за различные детские шалости. Особенно Альберу доставалось из-за его увлечения футболом: порванные грязные ботинки; белая чистая майка, превратившаяся в черную; ссадины, царапины, фингалы.

В отличие от своих сверстников, рано бросавших учебу и шедших работать – кто на завод, кто убирать улицы – ради хоть какого-нибудь заработка, Камю продолжал учебу, умело чередуя уроки с футбольными тренировками.

Окончив школу с отличием, Камю перешел в лицей, где смог совмещать два своих любимых дела – изучать французскую литературу и играть за юношескую футбольную команду Racing Universitaire d'Alger. И всё у него складывалось удачно: Альбер стал основным вратарем «Расинга» и всерьез готовился к карьере футболиста. Однажды Шарль Понсе, друг будущего писателя, спросил: «Футбол или театр?». На что Камю без раздумья ответил: «Футбол, без сомнений».

Именно на позиции голкипера у Камю сформировалась концепция абсурдизма. Его очень заняла мысль о том, что если команда забивает гол, то почести раздают всем, кроме вратаря. Но если команда пропускает – виноват только он. Пока писатель играл на ленточке, ему приходило множество идей для своих произведений, а идея вины вратаря в пропущенном голе, возможно, и вовсе могла повлиять на роман «Посторонний».

Существовала даже легенда о том, что будущему писателю была уже уготована футболка сборной Франции с номером 1, ведь Алжир в то время представлял собой только колонию, поэтому не мог принимать участия в международных турнирах. Но до официального приглашения от французов дело так и не дошло, и Камю сумел запомниться несколькими товарищескими матчами за сборную Алжира.

В 17 лет после одного из футбольных матчей Камю стало плохо: Альбер начал кашлять и отхаркиваться кровью. В больнице врачи поставили диагноз: туберкулез. Теперь все мысли о карьере профессионального футболиста пришлось отбросить, но Камю никогда не забывал о своей любви к этому виду спорта.

В 1940 году писатель даже подумывал о своем возвращении на футбольное поле, но кашель, не дававший Камю сыграть и тайма, заставил окончательно забыть о роли вратаря.

Камю стал зрителем. Он очень часто ходил на футбол и понятно, на матчи какой команды он ходил чаще всего – в Париже тоже был свой «Расинг». После получения Нобелевской премии в 1957 году французский писатель отправится на стадион «Парк де Пренс», на матч между «Расингом» и «Монако». Игра закончится со счетом 3:2 в пользу монегасков. Вратарь «Расинга» пропустит нелепый третий гол, после чего Камю со своим врожденным спокойствием произнесет: «Не надо критиковать его. Только осознав то, что находишься посреди дремучего леса, ты понимаешь, что выбраться уже невозможно». Одна ошибка – не повод для критики, Альбер, как никто другой, понимал участь голкипера, ведь когда-то и он пропускал курьезные мячи, и знал, насколько тяжело продолжать играть после случившегося.

В 1950-х годах Камю решил купить себе небольшой домик в тихом уголке Франции Лурмарене. Дабы уйти от шума и городской суеты, Камю по воскресеньям приходил на стадион посмотреть на тренировку детей из местного футбольного клуба. Чуть позже французский философ обеспечит будущих юных футболистов спортивной экипировкой. Футбол для Камю стал музой, а стадион - местом, где тот может вернуться в детство и вспомнить, как лет 30 назад, будучи мальчишкой, так же носился по полю и отдавал всего себя игре.

Футбол отобразился и в произведениях писателя. Например, в романе «Чума» Рамбер, главный герой произведения, успевает подискутировать с бывшим футболистом – Конем: «Но когда Рамберу удалось обнаружить, что Конь еще и футболист, все чрезвычайно упростилось. В свое время и он сам усердно занимался футболом. Разговор, естественно, перешел на чемпионат Франции, на достоинства английских профессиональных команд и тактику «дубль ве». К концу завтрака Конь совсем разошелся, обращался к Рамберу уже на «ты», старался убедить его, что в любой команде «выгоднее всего играть в полузащите». «Пойми ты, – твердил он, – ведь как раз полузащита определяет игру. А это в футболе главное». Рамбер соглашался, хотя сам всегда играл в нападении».

И все же Камю сам признавался, что туберкулез, так или иначе, стал для него проклятием. Смерть приближалась с каждым днем, на писателя очень часто находили мучительные припадки кашля. Он это понимал, поэтому пытался творить и жить полной жизнью, поглощая все ее прелести. Камю серьезно сконцентрировался на писательском ремесле. Но когда его попросили написать пару слов в журнал выпускников алжирского лицея по поводу своего пребывания в «Расинге», Камю искренне ответил: «После многих лет, в течение которых я многое повидал, всем, что я твердо знаю о морали и человеческом долге, я обязан футболу».