Четверо смелых

Я человек стеснительный... Я злой человек. Непривлекательный я человек. Я думаю, что у меня болит печень. Впрочем, я ни шиша не смыслю в своей болезни и не знаю наверно, что у меня болит. Сказанешь такое в репортаже – улыбнется разве что твоя одногруппница. Нет, я вовсе не имею в виду, что публика у нас в «Джон Донне» не читала Достоевского и потому тупая. Просто в пабе про печень шутить, наверное, стоит чуть короче и без классиков.

А в сущности, людям на твои заскоки плевать. Ты – приятное дополнение к: а) матчу б) пиву в) атмосфере. Для кого-то пиво в этой «иерархии» важнее. Если помнить, что твоя главная задача – не мешать наслаждаться всеми перечисленными благами паба, то коленки начнут подрагивать уже в такт игре и количеству выпитого.

Готовиться, конечно, надо. В свое время матч вынудит отвлечься и щегольнуть фактом: мол, Санчесу остался один мяч до звания лучшего бомбардира в истории сборной. Можно еще ляпнуть, кто там первый бомбардир.

Но боже упаси – заготавливать не только составы, факты, а еще и шутку. Либо ты ее произнесешь заученным тоном, либо просто забудешь, что еще хуже. Матч сам подарит материал, а зал, в свою очередь, отклик. Для того чтобы все этого воплотить в слова, недостаточно быть просто собой. Пожалуй, нужно стать обаятельной версией себя. Можно – со знаком минус, но я как-то за четыре года в своей филологической богадельне не научился. В общем, тембр нужно сделать поинтересней (посексуальней, если те две подвыпившие дамочки за 30 постоянно хихикают над твоими остротами), шутки – провокативней (или помягче, если тем двум буйволам в футболках ЦСКА про стадион «не заходит»). Хочешь не хочешь, а придется из своих студенческих недр достать все самолюбие и показать публике, что я - хоть щенок вам и неизвестный, но породистый. И себе нравлюсь. Вам нравится матч, я нравлюсь себе. Можем махнуться!

Сначала – выпить, потому что ну а как не выпить перед первым разом? Страшно же. Вдруг облажаешься? Вдруг запнешься? Вдруг зал не примет?

Быть алкоголиком в 20 – это круто. К 21 году уже есть что менять в жизни к лучшему. Купили вишневого пива. Побрели по Китай-городу с бумажными пакетами в руках. Глоток. Спросил. Ответила. Какой же длинный у нее монолог, но это хорошо: люблю слушать, говорить мне еще сегодня придется. Еще глоток. Комфортно. И напряжение спадает. Чего нервничать? Мне предоставился шанс кайфануть. Надо получить удовольствие. Глоток.

Сели в такси, быстро долетели: вдруг не очень много машин в центре. Зашли в зал – Василий уже там. Парень, который будет стараться запомниться сильнее меня, тоже. Тщетно стараться. Необсуждаемое, скрытое соревнование – отличная мотивация. Хорошо, когда выложился и можешь по окончании угара ткнуть себя в грудь, потому что сделал всех. Потому что есть за что.

Волновался. Много незнакомых людей, намного больше, чем знакомых. Вышли покурить. Редко курю. Не курю – правило, тот день – исключение, потому что исключительный. Начинается. Первыми что-то говорили Василий и Денис. «Пусть говорят, а я еще немного понервничаю», – думал я, всячески оттягивая свои первые фразы. Василий протянул микрофон. Что говорить?

Что-то бла-бла. Старался не слушать себя – смущение, стеснение, вот это все. Раскованность и отсутствие границ и стен – маска. Когда ты в окружении глаз, которые одновременно пристально смотрят на тебя и не обращают внимание, теряешься. Запнулся. Потом еще раз. Бормотал банальности. Микрофон работал плохо (ну, или я его держал неправильно).

Это не я, а надо быть собой. К сожалению, я понял это только минуте к 40-й первого тайма, когда пара людей, которых я затащил в бар, чтобы мне было комфортнее, уже свалили домой.

Я поздно понял прикол, но понял. Будь собой – плевать, что говорят. К черту маски, к черту попытки понравиться. Шутить про геев, злорадствовать над стрижкой Криштиану, иронизировать, мочить, стебать. Где-то далеко, в дальнем углу зала, засмеялись. Смех прокатился по бару, поближе ко мне. Я впитал это в себя. Reload.

Локальные шутки, устаревшие мемы, Шурыгина. Часть публики реагировала, но нужен взрыв. «Пожалуйста, «Реал», забей второй», – надеялся я: «Мне нужен твой гол, чтобы бар накрыл термоядерный гриб экстаза и хайпа».

Микрофон был у Василия. Или у Дениса. Я смотрел футбол и уже чувствовал, что сейчас взорвется заготовленная мной мина. 73-я минута. Криштиану оформляет дубль. Полез в рюкзак, достал джерси «Реала». Какая разница, что на спине Марсело? Ну кого это колышет? Люди заметили, орут еще громче. Заметил Уткин. Ухмыльнулся, протянул мне микрофон.

Воздуха не хватает. Осознавал, что мне сделали сегодняшний вечер, а я ответил всем вокруг примерно тем же. Глотал воздух ртом, потом еще. Наконец, выдавливаю: «Моя любимая команда удвоила преимущество в счете». Зал терпел мои подколы Криштиану и троллинг «Реала», но в ту минуту им было все равно. Они раскусили многоходовочку или не раскусили, но им точно понравилось. Дали шума. Улыбался, как дурак. Я справился.

«Спасибо большое. Ты з****сь. Очень помогла» – написал ей после матча. «Да ты что. Ты бы и сам смог!» – ответила.

Слушать болтовню человека, которого ты видишь в первый раз в жизни, пить вишняк и не париться вообще ни о чем, потом 40 минут мяться и 50 – зажигать. Счастье.

«Весь мир – театр» – фраза довольно избитая. Но как тут еще скажешь, если комментирование в пабе и впрямь очень похоже на театральное выступление. Здесь же тоже есть публика. Возможно, не такая искушенная, ведь искушенная публика пьет бокал дорогого шампанского или рюмку коньяка в антракте, а в антракте футбольного матча в пабе от выпивки, обычно, отдыхают. И все же ты не имеешь права облажаться. Когда берешь в руки микрофон/выходишь на сцену, надо забыть о своих проблемах, четко выговаривать все слова, не мямлить и лично мне – не заикаться.

Играть на сцене – гораздо легче. Во-первых, у тебя есть сценарий, все слова прописаны за тебя. Возьми и выучи, делов-то. Комментирование – это чистая импровизация. Нет, конечно, ты может придумать свои шутки заранее, но разве ты знаешь, что произойдет на поле, до начала матча? Здесь ты пишешь сценарий каждую секунду матча у себя в голове, и сразу же его и воспроизводишь.

А во-вторых, паб – непосредственный участник твоего «представления». В театре ты не можешь заигрывать с публикой и перекидываться с ней фразочками постоянно. А здесь без этого есть риск превратиться в посредственного дублера комментатора из телевизора.

И самое главное – отыгрывать свою роль. Однако комментатор, в отличие от актера, должен играть себя. Нет. Не быть собой. А играть себя. Делать ставку на свои лучшие качества, свою харизму, и пытаться этим влюбить в себя толпу. Даже если заикаешься, то делай это очаровательно, чтобы та симпатичная официантка подмигнула. Тогда и поспокойнее станет как-то, а голос пониже и поувереннее. Да и о заикании уже забыл. И, конечно, нужно сорвать овацию или, как минимум, услышать после матча на улице от незнакомых тебе людей: «Ой, ребят, вы молодцы сегодня!»

Вот, скажем, на класико «Реал» – «Барселона» у нас на экране отключилась картинка, и посетители, достав мобильники, сами рассказывали нам про гол Хамеса и удаление Рамоса. Какая-то девушка показывала видео с матча «Атлетико» – она как раз вернулась из Мадрида за несколько дней до похода в «Джон Донн». Форс-мажор оказался подарком – публика взбодрилась, увлеклась ситуацией. А что мы могли сделать, например, во время скучнейшего финала Лиги Европы? Поднять людей на танцы? Насколько я помню, болельщики «Юнайтед» даже ленились поднимать над головой шарфики.

Вот почему комментаторы, в отличие от официантов и охранников, любят людей навеселе. И не сочтите это за шутку. Главное – не лезьте драться. А вообще – приходите в «Джон Донн» на матчи Кубка Конфедераций, перемножим наши эмоции!