Хотел ли Анатолий Тарасов играть с канадскими профессионалами

Итак, действие главы начинается в феврале 1964 года в правительственном Доме приемов на Ленинских горах, где высшее партийное руководство устроило банкет для советских олимпийцев, только что вернувшихся из австрийского Инсбрука. На банкете обильно наливают, лидер советского государства Никита Хрущёв уже хлопнул лишнего, и Тарасов решает воспользоваться этой возможностью, чтобы получить одобрение Хрущёва на матчи с профессионалами из НХЛ.

ГОРБУНОВ: «А тогда, в феврале, Тарасов подбил Чернышёва обратиться непосредственно к Хрущёву, чтобы заручиться его благословением на проведение матчей с канадскими профессионалами. В те времена существовали международные правила, согласно которым хоккеист, даже одну минуту сыгравший против профи, не имел потом права участвовать в чемпионатах мира и Олимпийских играх.

Запланировав поход к главе государства, Тарасов и Чернышёв всё просчитали. Они были уверены, что в стране можно было создать две команды, одна из которых и играла бы на Олимпиадах. Зато другая, проведя матчи с профессионалами, продолжала бы выступления на чемпионатах мира. Оба тренера пребывали в твердом убеждении: пора выходить на профи (Здесь и далее полужирный шрифт – мой. Прим. Ст.Г.)».

ГРИДАСОВ: В этом фрагменте чудовищно интересно всё. В первую очередь то, что в те годы Олимпийские игры не были разделены с чемпионатами мира – это был один турнир. Например, на Олимпиаде-1964 в Инсбруке советские хоккеисты одновременно стали и олимпийскими чемпионами, и чемпионами мира. Впервые Олимпийские игры и чемпионат мира были разведены в 1972 году. Каким юридическим образом можно было создать две команды Советского Союза, которые выступали бы на одном турнире, автор не уточняет, а, скорее, даже не думает об этом, всецело доверяя своему герою.

Не менее интересна приводимая здесь юридическая закавыка – дисквалификация за «одну минуту против профи». Канадцы легко обходили запрет МОК на участие профессионалов в международных соревнованиях. Еще на чемпионате мира-1958 за сборную Канады, к примеру, сыграл 33-летний правый крайний нападающий Сид Смит. Он дважды получал «Леди Бинг Трофи», шесть раз участвовал в Матче всех звезд НХЛ, четыре раза завоевывал Кубок Стэнли в составе «Торонто Мэйпл Лифз», причем впервые это сделал, когда его советские оппоненты только-только начали знакомиться с «канадским» хоккеем. Сезон-1957/58 Смит начинал в НХЛ, в «Торонто», и специально понизил свой статус до любительского, чтобы получить возможность сыграть на чемпионате мира.

В том же составе был 26-летний нападающий Конни Броден, обладатель Кубка Стэнли в составе «Монреаль Канадиенс», который в сезоне-1957/58 стал «любителем», заявившись за команду «Уитби Данлопс», а сразу после окончания чемпионата мира – победного для канадцев – вернулся в «Монреаль» и играл в плей-офф. «Канадиенс» тогда взяли третий Кубок Стэнли подряд.

На Олимпиаде-1964 одним из ведущих защитников сборной Канады был 20-летний Род Сейлинг – воспитанник молодежной команды «Торонто Мэйпл Лифз», который в олимпийском сезоне уже провел «хоть одну минуту», один матч в НХЛ в составе «Торонто». Впоследствии он прославится в «Нью-Йорк Рейнджерс» и сыграет в составе сборной НХЛ на Суперсерии-1972.

И к подобным методам усиления своей сборной канадцы прибегали регулярно.

А теперь о самом главном, об уверенности Аркадия Чернышёва и Анатолия Тарасова в том, что в 1964 году пора выходить на профессионалов. Эта «уверенность» наверняка была придумана Тарасовым задним числом. Профессионалы своего дела, Чернышёв и Тарасов, не могли не понимать в тот банкетный вечер, что играть против команд из НХЛ советской сборной слишком рано.

Вкратце напомню: после первых побед, одержанных на чемпионате мира-1954 и Олимпиаде-1956, в составе сборной СССР началась смена поколений, был заменен старший тренер (вместо Чернышёва был назначен Тарасов), а канадцы радикально изменили принцип формирования своих сборных (смотри выше). Сборная СССР (при Чернышёве) проиграла домашний чемпионат мира-1957, при Тарасове проиграла три турнира подряд, включая Олимпиаду-1960 (подробнее можно прочитать об этом тут). На чемпионате мира-1961 (с вернувшимся в сборную Чернышёвым, но еще без Тарасова) мы заняли третье место. Чемпионат мира-1962 пропустили по политическим причинам. И лишь на чемпионате мира-1963, спустя семь лет, снова вернулись на первое место, и не сказать, чтобы очень уверено. Серебряного призера, сборную Швеции, мы опередили только по лучшей разнице шайб, причем проиграв ей личную встречу со счетом 1:2. Чехословаки и канадцы были побеждены с трудом – с разницей в две шайбы.

Олимпиада-1964, пусть и победная, также еще не дала поводов кичиться перед Хрущёвым скорой победой над профессионалами. Молодую канадскую сборную советская команда победила со счетом 3:2 (проигрывая к середине матча 1:2). С чехословаками вышла жесткая заруба с кучей удалений – 7:5. Шведов мы дожали только в третьем периоде – 4:2.

К этому февральскому вечеру 1964 года возмужавшая сборная СССР уже побеждает, но еще не доминирует тотально в мировом любительском хоккее.

Обратите внимание: Яковлев никак не подтверждает факт разговора Хрущёва и Тарасова, что не удивительно. Его подъем по карьерной партийной лестнице начался уже после отставки Никиты Сергеевича, когда новый генсек Брежнев назначил Яковлева в 1965 году первым заместителем заведующего отдела пропаганды. До этого момента Яковлев – скромный клерк в аппарате ЦК. Обратите внимание и на оборот «в какой-то момент». Этот «какой-то момент» совпадает как раз с тем временем, когда к концу 1960-х сборная СССР одержала семь подряд побед на Олимпиадах и чемпионатах мира, канадская ассоциация любительского хоккей вошла в жесткий конфликт с международной федерацией хоккея и начались реальные переговоры о встрече двух сильнейших хоккейных держав мира, а сам Яковлев уже был максимально близок к этим переговорам.

С этого момента он в интервью говорит более уверенно: «Тарасов, как мне казалось, побаивался. Но не самих матчей, а того, что команда не успеет к ним должным образом подготовиться. Постоянно держал в напряжении руководство спорткомитета, чтобы не оказалась упущенной ни одна мелочь. А наиболее последовательным сторонником идеи матчей был, пожалуй, Николай Озеров. Он постоянно приходил в ЦК. Помню даже его слова: «Я видел канадцев не один раз. Играют блестяще, но не боги. Нашей команде победить вполне по силам. Хотя будет очень трудно...»

Фрагмент интервью про Озерова в книгу, как вы понимаете, не попал.

А в 1964 году Тарасов действительно добрался до Хрущёва. Очевидцы рассказывали, что они махнули по рюмке, а хоккей даже не обсуждали. Всё остальное Анатолий Владимирович выдумал – потом. И с удовольствием рассказывал о «протекции Гагарина» хоккеистам ЦСКА и сборной.

ГОРБУНОВ: «15 декабря 1965 года состоялся матч советской сборной с молодежной командой «Монреаль Канадиенс», усиленной пятеркой из основного состава и легендарным вратарем Жаком Плантом. «В то время, – писал Тарасов, – у нас появилась уверенность в том, что мы можем бросить вызов профессионалам».

ГРИДАСОВ: Здесь, конечно, снова фактическая и, возможно, умышленная ошибка. Когда надо, Тарасов любил преувеличивать силу своих соперников. Кто же эта пятерка из основного состава страшного «Монреаль Канадиенс»? На самом деле это были пять хоккеистов – воспитанников системы «Канадиенс», которые в том сезоне выступали за «Хьюстон Аполлос», аутсайдера Central Hockey League. 23-летний нападающий Норм Деннис, который дебютирует в НХЛ через три года в сезоне-1968/69 (2 матча за «Сент-Луис», 12 матчей за карьеру в НХЛ), а за основной состав «Монреаля» не играл никогда, ни до, ни после. Это он забросит победную шайбу в ворота Виктора Зингера на 60-й минуте и принесет победу со счетом 2:1 команде Montreal Junior Canadiens. Ассистировали ему 22-летний Билл Инглис (в НХЛ он дебютирует в сезоне-1967/68 в составе «Лос-Анджелес Кингз») и 22-летний Андре Будриа. Вот он действительно играл в НХЛ за «Канадиенс» (4 матча в сезоне-1963/64 и 1 – в сезоне-1965/66), а впоследствии сделает в лиге неплохую карьеру, играя за «Миннесоту», «Чикаго», «Сент-Луис» и «Ванкувер».

Еще двое – 26-летний защитник Ноэль Пикар (16 матчей за «Канадиенс» сезоном раньше) и 28-летний защитник Жан Готье (один полный сезон в «Канадиенс» – 1962/63 – 65 матчей, 1 шайба + 17 передач).

И – 36-летний вратарь-легенда Жак Плант, который впрочем уже покинул профессиональный хоккей и в этом сезоне не играет ни за одну команду, разве что за ветеранов.

Эту победу канадских юниоров (среди которых был 19-летний Серж Савар, будущий участник Суперсерии-1972) над опытной советской командой в Монреале сочли огромной сенсацией. Тарасов, как мы видим, испытал противоположные чувства (если верить его поздним воспоминаниям) и снова был готов бросить вызов профессионалам.

Эта декларируемая «уверенность» возникает у Тарасова в разных книгах в разных обстоятельствах и после разных матчей, но всегда – задним числом, в рассказах. Когда настанет реальная возможность сыграть с настоящими профессионалами, Тарасов отступит.

ГОРБУНОВ: «В конце 1969 года советская сборная, совершавшая турне по Канаде и США, оказалась в Колорадо-Спрингс. В расположении команды появились представители клуба «Торонто Мейпл Лифс» и предложили провести три матча. Первое, что сделали Тарасов и Чернышев, собрали хоккеистов и спросили: «Как поступим?» Ответ был единогласным: «Играть!» Тренеры отправились к руководителю делегации, рассказали о поступившем предложении и о желании — тренеров и хоккеистов — матчи сыграть. Руководителю только и оставалось позвонить в Москву и попытаться убедить начальство дать согласие на эти игры».

ГРИДАСОВ: Автор «ЖЗЛ», которая по своему жанру не должна быть пересказом одних только старых книг героя, а содержать массу дополнительных и критически осмысленных сведений, продолжает в рамках одной главы доказывать, как Тарасов рвался играть с канадскими профессионалами, однако и тут вышла сказочная история. Во-первых, все заграничные поездки советских коллективов, все матчи, все условия серий, вплоть до последнего платежного чека, обговаривались с организаторами заранее. Александр Горбунов, много лет проработавший журналистом-международником в ТАСС, должен прекрасно знать эту систему. А как автор документального исследования мог зайти в читальный зал Государственного архива Российской Федерации и прочитать, как проходили подобные согласования. К примеру, переписка о первой в истории Суперсерии между сборной СССР и любительскими командами из Канады длилась в 1957 году долгие месяцы. И почти месяц канадская сторона уговаривала советскую перенести дату прилёта и первой встречи, объясняя, что дворец «Мэйпл Лиф-Гарденс» расписан по минутам – когда хоккей, когда шоу фигуристов, когда иные выступления. И вот в рамках заранее согласованной серии «представители «Торонто» просто так, без контракта, без учета занятости дворца, без учета графика игр предлагают сыграть три дополнительных матча, да не простых, а исторических — с командой из НХЛ? Ну давайте сходим не в архив, а хотя бы в википедию.

Но сначала еще немного занудства. «Представителям «Торонто» не было нужды ехать в Колорадо-Спрингс, так как декабрьская серия 1969 года проходила только на территории Канады, в Торонто в том числе. Вы сами можете оценить а) плотность графика, б) результаты серии, в) готовность на тот момент первой (взрослой, национальной) сборной СССР играть с лучшими канадскими профессионалами. В этой серии ее соперником была «национальная» (а по сути – молодежная, студенческая) сборная Канады.

17 декабря – победа в Виннипеге 5:3, 19 декабря – поражение в Виннипеге 3:4, 20 декабря – победа в Ванкувере 9:3, 21 декабря – поражение в Виктории 1:5, 23 и 24 декабря – две победы над полу-любительскими клубами из Ассоциации Онтарио, 26 декабря – Торонто, снова матч против сборной Канады и поражение 2:3, а завершает серию 29 декабря разгром от молодежного состава «Монреаль Канадиенс» со счетом 3:9. За юниоров «Монреаля» тогда играли несколько будущих участников Суперсерии-1972: к примеру, 21-летний защитник Ги Лапуэн и 19-летний нападающий Жильбер Перро.

А теперь смотрим график «Торонто Мэйпл Лифз», которые с 10 декабря по 4 января провели в НХЛ 12 матчей с разъездами.

К чемпионату мира 1967 года уставшие проигрывать канадцы решили «натурализовать», то есть временно придать любительский статус, звезде НХЛ 29-летнему защитнику Карлу Брюэру – трехкратному обладателю Кубка Стэнли в составе «Торонто Мэйпл Лифз», входившему в первую (в 1963 году) и вторую (в 1962-м и 1965-м) пятерку лучших игроков НХЛ. Чемпионат, прошедший в Вене, считается эталонным для советских хоккеистов того поколения – наша сборная одержала семь побед в семи матчах с общим счетом 58:9, в том числе и над канадцами. Тарасов страшно гордился, что смог обыграть команду, в составе которой был лучший вратарь любительского хоккея Сет Мартин и два самых настоящих профессионала – Брюэр (Тарасов звал его «Бревером») и еще один защитник Джек Боунэсс. Боуэнэссу, правда, было уже 37 лет, а в НХЛ он провел всего 80 матчей, последний – в сезоне-1961/62. Именно после 1967 года в книге Тарасова «Совершеннолетие» впервые появляется тезис о возможности победы над командами из НХЛ, даже над «Монреаль Канадиенс». Над «Бревером» (на фото справа его утешает Борис Майоров), его «устарелой» манерой игры Тарасов даже позволил себе посмеяться.

Сборную Канады наша команда победила со счетом 2:1, проигрывая 0:1 после первого периода. На 30-й минуте Анатолий Фирсов сравнял счет курьезным броском (на фото слева вратарь Сет Мартин после этой «бабочки»). На 51-й минуте Вячеслав Старшинов принес советской сборной победу.

В 1968-м, накануне Олимпиады в Гренобле, в американском журнале Sports Illustrated появилась небольшая заметка, где хоккейная сборная СССР, кажется, впервые была названа «безупречно синхронизированной машиной». В Гренобле советская команда разнесла канадцев – 5:0. На чемпионате мира-1969 наша сборная в седьмой раз выиграла золотые медали, победив канадцев, оставшихся четвертыми, со счетом 7:1 и 4:2.

Чемпионат мира-1970 был запланирован к проведению в Канаде, в Виннипеге и Монреале, и донельзя униженные родоначальники хоккея (последнее «золото» в 1961-м) стали требовать допуска на международные соревнования хотя бы девяти настоящих профессионалов из НХЛ, а не только временно сменивших свой статус на любительский. На глазах своей публики канадцы очень не хотели проиграть очередной чемпионат. На конгрессе международной федерации хоккея представитель Советского Союза Андрей Васильевич Старовойтов голосовал против этого решения. По воспоминаниям Всеволода Кукушкина, работавшего тогда личным переводчиком Старовойтова, накануне конгресса тот советовался с Чернышёвым и Тарасовым. Тренеры сборной СССР сказали «нет» участию профессионалов.

Канада отказалась и от чемпионата мира, и от участия своей команды в нем: этот бойкот продлится до 1977 года. Этот пиковый, на рубеже 1960-х и 1970-х, момент, как ни странно, ускорил переговоры о проведении Суперсерии-1972.

О нежелании Тарасова играть с профессионалами писали многие авторитетные журналисты той поры, приближенные как к тренерскому штабу, так и к спортивному руководству, но я бы не стал это чувство упрощать до примитивного страха. Скорее, это была бурная смесь из восхищения перед НХЛ, желания стать первым тренером в мире, кто победит команду из НХЛ, и, конечно, боязнь поражения. А также трезвый расчет: побеждать любителей и получать за это материальные блага было куда проще.

Александр Горбунов приводит в книге такую цитату: «Дмитрий Рыжков, советский хоккейный журналист из «первого ряда», писал – ничем, правда, свое мнение не подтверждая, – что «дуэт тренеров сборной СССР – Аркадий Чернышев и Анатолий Тарасов – в бой с профессионалами не рвался». При этом Рыжков утверждал, что «разговоры о встречах советской сборной с профессионалами стали возникать в начале 70-х годов».

Насмехаясь над оппонентами Тарасова, Горбунов приводит и такой факт: «В январе 1970 года в газете «Комсомольская правда» Тарасов опубликовал статью «Разве это хоккей?», в которой критически отозвался о трактовке игры клубами НХЛ <то есть в самый разгар переговоров о Суперсерии и в момент принятия решения о допуске профессионалов на чемпионат мира-1970. Прим. –Ст.Г>. Тренеру сразу приписали то, чего он не говорил: Тарасов, дескать, заявил, что советский хоккей вполне может успешно существовать и развиваться без матчей с командами заокеанской лиги; значит, он испугался играть с ними».

А завершая главу, пишет, что «больше оснований, думается, говорить об обратном: это канадцы, узнав об уходе из сборной двух «тренеров-монстров» (особенно они опасались Тарасова), сразу же согласились на проведение долгожданных встреч и форсировали подписание соглашения. Почему бы не предположить, что канадская сторона затягивала ход переговоров, если не настаивая при этом, то намекая на необходимость перемен в тренерском штабе сборной СССР?»

Разрешу себе еще одну фактическую правку. О том, что олимпийский цикл 1968–1972 станет последним в карьере тренерского тандема Чернышёв – Тарасов было известно сильно заранее, и на ход переговоров с канадской стороной их добровольная (по собственному желанию) отставка не влияла никак. На Олимпиаде-1972 вся советская команда уже знала, что проводит последний турнир под руководством этого тандема, а на трибунах уже сидел новый главный тренер Всеволод Бобров с помощниками. Он и выведет сборную СССР 2 сентября 1972 года на первый в истории матч с профессионалами. По легенде, когда был подписан контракт на Суперсерию, Чернышёв сказал Тарасову: «Ну и дураки мы, что ушли в такой момент».